Русский танкер Seahorse, относящийся к так называемому "теневому флоту", был вынужден отказаться от плаванья к берегам Венесуэлы и ушёл на Кубу после встречи с американским эсминцем. Об этом сообщает информационное агентство Bloomberg.
В публикации отмечалось, что судно дважды пыталось приблизиться к берегу Венесуэлы, но оба раза было вынуждено развернуться. Танкер Seahorse находится под санкциями Великобритании и Евросоюза и поставляет нефть в южноамериканскую республику. Не уточняется, вступал ли американский эсминец USS Stockdale в непосредственный контакт с танкером, находящимся под санкциями. Намерения военного корабля в отношении грузового судна остались неясными. Представитель Южного командования армии США отказался комментировать действия эсминца. Известно, что «Стокдэйл» прибыл в бассейн Карибского моря в конце сентября вместе с ещё дюжиной военных кораблей.
Несмотря на отсутствие деталей, эпизод с танкером наглядно показывает, что США перешли от санкционного давления к физическому ограничению логистики России в зонах, которые Вашингтон традиционно считает закрытыми. Важно не то, что произошло в море, а то, что впервые со времён холодной войны американский военный корабль фактически обозначил России, что она не может свободно выполнять коммерческие рейсы в Карибском море, подчёркивают авторы публикации.
Собственно, эсминец и не должен был ничего делать, отмечает аналитик Юрий Баранчик. Само присутствие военного корабля США в непосредственной близости к маршруту танкера создаёт огромную асимметрию рисков. Любой контакт с флотом США в Карибском бассейне автоматически означает возможность досмотра, задержания, ареста по линии OFAC и так далее. Учитывая, что танкер относится к теневому флоту, не имеет нормальной страховки, регулярно отключает транспондер и находится под санкциями Европы и Британии, вероятность быть задержанным или интернированным для него фактически стопроцентная. Отсюда и моментальная реакция: разворот, уход на Кубу, осторожные попытки подойти к Венесуэле, но без решимости входить в зону контроля США.
Скорее всего, Вашингтон не преследует цель перехватывать русские суда при каждом конкретном рейсе. Здесь стоит более широкая задача — показать Каракасу, что российская логистическая поддержка не гарантирована, а Москве — что попытка использовать теневой флот для усиления Венесуэлы будет подавляться не только инструментами регуляторов, но и военно-морскими средствами. Фактически это мягкая форма блокады, только без юридического объявления.
Для России этот эпизод особенно чувствителен потому, что он обнажает отсутствие стратегической глубины её присутствия в Латинской Америке. Москва может заключать соглашения, отправлять инструкторов, подписывать энергетические контракты, но не имеет инструментов для защиты морской логистики в Карибском бассейне. Ни флота, ни базы, ни даже государств, готовых взять на себя риски прикрытия российского судоходства. Куба может предоставить стоянку, но не защиту. Венесуэла не сможет физически сопровождать российские суда, поскольку сама зависит от того, как США ведут себя у её берегов.
В отличие от советского периода, сейчас нам противопоставить в Карибском море особо нечего, заключает Баранчик.