21 октября нашему знаменитому режиссеру Никите Михалкову исполнится 80 лет. Накануне даты мы попросили рассказать о юбиляре тех, кто много десятилетий был с ним рядом.
«НЕ ШЕЛ ПО СТОПАМ БРАТА»
Александр Адабашьян — близкий друг и соавтор Никиты Михалкова. В картинах нынешнего юбиляра он был и художником-постановщиком, и сценаристом, и актером…
— Александр Артемович, с Михалковым вы общаетесь с подросткового возраста. А как познакомились?
— По стечению обстоятельств — через моего одноклассника Алексея Шашкова, с которым я за одной партой сидел. У его родителей была дача на Николиной горе, там же жила и семья Никиты. Так и познакомились. Выяснили, что у нас довольно много общего. Я думал поступать в художественное училище, он хотел стать артистом. И мы очень многое для этого делали: он занимался в театральной студии, я — в художественной… Кстати, я у него был художником и курсовой работы, и дипломной.
— Как в 60-е годы жила золотая молодежь? Что вас отличало от обычных сверстников?
— Сразу скажу, что ни у кого из нас не было родительских автомобилей, на которых бы мы рассекали. Никого из нас не возили в школу на машине, хотя у наших родителей были служебные авто. Да и карманных денег ни у кого не было. Время проводили весело, но без ухарства такого. И потом очень многие из нашей компании уже довольно рано начали понимать, чего они в жизни хотят.
— Какие взаимоотношения были у Михалкова с его братом?
— Андрей к тому времени уже был довольно известным: уже были сценарии, уже был «Рублев», который вместе с Тарковским они написали, уже была какая-то премия — за короткометражку, по-моему, в Венеции. Естественно, Никиту сравнивали с братом. И ему хотелось весь этот груз с себя стряхнуть, поэтому он никогда не шел по стопам брата. Потом и темперамент разный у них, и чувство юмора. И все, я считаю, в пользу Никиты.
— Какой он отец? Есть ли у него любимчики в семье?
— Больше внимания он уделял Надежде… Ну первая была Анька, дочка, потом появился Тема. Анька выросла бойкой, энергичной, пробивной. Тема в какой-то степени стал маменькиным сынком. Аня, я думаю, самая яркая из Михалковых. Но Надежда — папина любимица. Наверное, потому что поздний ребенок…
«ОТ НЕГО НЕВОЗМОЖНО ГЛАЗ ОТОРВАТЬ»
Светлана Крючкова снялась в нескольких фильмах Никиты Михалкова. А началось все с «Родни»…
— Светлана Николаевна, что скажете Михалкову в связи с его юбилеем?
— Говорила и говорю: Никита Сергеевич, вы гениальный режиссер, вы можете работать в разных жанрах… Фильм «Родня» — народная картина, и снял ее человек, простите, с дворянским происхождением, из элитной семьи! Все эти разговоры: «Михалков — барин!» — чушь. Какой он барин, если про простых людей знает все и любит народ. Всевышний дал ему мудрость, и он все на свете понимает, чувствует и показывает в своих произведениях.
— У вас были пробы на роль в «Родне»?
— Нет. Никита Сергеевич сначала хотел снимать меня в своей картине о Дмитрии Донском и пригласил на роль матери главного героя. Михалков дружил с моим первым мужем, оператором Юрием Векслером, во время его приездов в Ленинград мы всегда встречались и провожали его на поезд. Однажды Никита сказал, что не будет снимать фильм про Донского, займется картиной «Одинокий охотник», и попросил меня сыграть там эпизод. Пояснил, что моя героиня танцует, но в танце будет показана вся ее судьба. Я тут же согласилась. Через некоторое время Никита звонит и говорит: «Света, у тебя есть время? Хочешь сыграть у меня в картине?» «В «Одиноком охотнике»?» — спрашиваю. «Нет, в другой картине. Приезжай в Москву, я все расскажу». Оказалось, что речь идет о будущем фильме «Родня».
— Сложно было играть дочь Нонны Мордюковой?
— Я специально приезжала в Москву, чтобы встречаться с Мордюковой. Михалков хотел, чтобы мы привыкли друг к другу настолько хорошо, чтобы могли и смеяться, и тут же ругаться, и тут же мириться. Все лето практически каждый день мы репетировали с Нонной Викторовной.
— Говорят, что Михалков любит дисциплину и порядок, что все на
съемочной площадке общаются у него чуть ли не шепотом?
— На площадке у Михалкова — тишина. Все ходят в тапочках, а не в сапогах. Никто не разговаривает не по делу. Только на ухо шепчут… Он создает атмосферу, чтобы ничего не отвлекало от погружения в персонажа, чтобы рождалась импровизация, которую он поощряет.
— Не было случаев, когда вы отказывались от роли у Никиты Михалкова?
— Нет. Каждый раз я лично встречаюсь с Никитой Сергеевичем, чтобы все обговорить. Когда меня утвердили на роль в его фильме «Утомленные солнцем», я все равно позвонила в офис и сказала: «Хочу лично встретиться с режиссером». Там не поняли: зачем, ведь меня уже утвердили. Но мы сразу с Михалковым обговариваем образ моего персонажа, его вид. Я должна видеть, кого буду играть. И моя героиня Катя в фильме «Утомленные солнцем» родилась, когда на меня надели парик, который делал мой лоб меньше, и фартук белый. Мы придумали этот образ, когда я была в его офисе, на той встрече, которой добилась. Немножко поговорили — и родился образ. Вообще работать с Никитой — это праздник, счастье!
— Многие актрисы влюблялись в Михалкова. А вы?
— Конечно! Михалков — очень обаятельный, от него невозможно глаз оторвать. Он умный. Прекрасный артист. И в игре он ничего не боится, не стесняется. Влюбилась я в него в фильме «Сибириада»… Вообще многому у него научилась. На картине «Родня» научилась быть свободной перед камерой. До этого была скованная. На съемках фильма «Утомленные солнцем» Михалков довел меня до того, что я — абсолютно бездарная в живописи — нарисовала шедевр — руку человека, картину, которую признали даже искусствоведы. До этого не могла нарисовать дом с трубой. То есть Михалков на космическом уровне чувствует человека и его потенциал…
«МИХАЛКОВЫМ ВСЕГДА ЗАВИДОВАЛИ»
Николай Бурляев к юбилею снял документальный фильм о своем друге. Называется он коротко и просто: «Никита».
— Фильм создан на основе моей повести «Никита», — рассказывает Николай Петрович. — Прежде чем она была напечатана, я отправил ее Никите Сергеевичу. А он… Я так скажу, человек крутой. Если что-то не нравится, то он прямо говорит. Например, я слышал от него и такую фразу: «Ну не получился фильм, Коля!» Рубанет — и все. Ты любишь свое кино, а вот у друга — такое мнение. Это бывает обидно… Так вот он перезвонил и сказал: «Все правда, Коля. Но кому это будет интересно, кроме нас с тобой и еще двух-трех человек?» Но я уверен, что тут он ошибается. Потому что этот фильм охватывает 66 лет нашей общей жизни. И за это время будет показана эпоха, через которую прошел этот выдающийся мастер, которому всегда завидовали. А Михалковым всегда завидовали. Всем! И папе — «вот он близок к Сталину, вот он гимн написал, лауреат, у него денег много…» Сейчас эта участь — на Никите Сергеевиче. И он держит удар очень достойно.
— Ваш фильм Михалков уже видел?
— Конечно, я его показал Никите Сергеевичу. Думал, что сейчас рубанет в свойственной ему манере, что фильм не получился. А он сказал: «Все нормально. Давай запускай!» Удивился, что мы отыскали кадры, о существовании которых он не знал. Это произошло случайно: мы увидели документальный фильм 1972 года «На краю света» дальневосточной студии, где Никита показан во время своей военной службы на Камчатке. Связались с ними, и они нам предоставили некоторые кадры. В нашем фильме Михалков рассказал одну драматичную историю, как он замерзал в снегах, перемещаясь на собачьих упряжках, мы не знали, чем это иллюстрировать, и тут — такой подарок! Это история о том, как, выполняя задание командования, в составе группы из четырех человек он совершил 117-дневный поход на собаках в 52-градусный мороз.
— Есть какая-то главная тема у фильма, помимо юбилея?
— Каждый художник поет одну песню своей души. Например, у Андрея Тарковского была одна тема — жертва. Я думал: а какая у Никиты Сергеевича тема главная? И задал ему этот вопрос (он мне даже как-то сказал, что у него ощущение, что делает все время один и тот же фильм). Он подумал и ответил: «Любовь!»