Вместо колонии — в зону СВО. Осуждённый на 9 лет за смертельное ДТП боец ММА Рамазан Гаджимурадов может отправиться на передовую, чтобы не отбывать наказание. Оправдает ли его "служба" гибель двух фельдшеров?
Ночью 7 февраля в Белгороде произошла чудовищная авария. Автомобиль BMW X7 на огромной скорости протаранил машину скорой помощи. Удар был сокрушительным: медицинский фургон отбросило на тротуар. Водитель «скорой» получил тяжёлые ранения, а две фельдшера — Ольга Любимова и Марина Паровышник — погибли на месте. Они спасали жизни других, но не смогли спасти свои. У обеих остались малолетние дети. За рулём иномарки, по данным следствия, находился 28-летний боец смешанных единоборств Рамазан Гаджимурадов. Он был в состоянии алкогольного опьянения. Губернатор области Вячеслав Гладков, лично знавший погибших, заявил: «Это трагедия. Очень трудно подбирать слова. Виновным нет прощения».
Суд, рассмотрев дело, вынес вердикт: 9 лет колонии. Общество, следившее за трагедией, ожидало, что на этом точка будет поставлена. Однако вместо колонии осуждённый может оказаться на передовой, отправившись в зону СВО.
Информацию о возможном «обмене» срока на контракт распространило агентство «Регнум», сославшись на свои источники. В сообщении утверждается, что у осуждённого есть влиятельный родственник в силовых структурах, который может ему помочь.
У Гаджимурадова есть дядя в подразделении, где он проходил службу. И дядя не из последних командиров. На данный момент дядя уже ждёт Гаджимурадова обратно на службу,
— передаёт «Регнум».
Таким образом, наказание в виде лишения свободы грозит обернуться для бойца ММА «командировкой» в зону специальной военной операции. Попытка заменить срок «службой» ставит острый вопрос о наличии в системе правосудия лазеек для состоятельных или имеющих связи фигурантов.
Этот случай — не единичный. Он встраивается в тревожный тренд, который всё чаще обсуждают и военные обозреватели, и общественность. Речь идёт о практике, когда поездка на фронт используется не для исполнения долга, а для «отмывания» репутации или даже избегания уголовной ответственности. Военный обозреватель Юрий Подоляка, комментируя подобные явления, отмечал:
Я уже слышал, что такая практика существует. Иногда даже без выезда в зону СВО. Либо чисто номинальным выездом. Причём за деньги можно даже порешать вопрос награждения такого «участника» госнаградами.
В случае с Гаджимурадовом недоверие общества может достигнуть критической точки. Двух погибших женщин уже не вернёшь. Возникает вопрос: может ли любая, даже самая опасная служба стать моральным и юридическим эквивалентом наказания за такое деяние? Не обесценивает ли подобный «обмен» саму идею справедливости и подвиг тех, кто воюет по убеждению, а не по расчёту избежать тюрьмы?
Официального подтверждения тому, что Гаджимурадов действительно отправится на фронт, пока нет. Но даже сам факт широкого обсуждения такой возможности говорит о многом.